Захват заложников в школе № 1 североосетинского города Беслана стал для России национальной трагедией. 1 сентября 2004 года наша страна и весь мир увидели подлинный, звериный лик терроризма. Вряд ли кто-нибудь, даже обладающий самым больным воображением, до этого момента мог себе представить нечто подобное.
В День знаний группа вооружённых людей в масках подъехала к школе, как раз когда во дворе проходила торжественная линейка по случаю начала учебного года. Нарядные детишки, счастливые родители, цветы, воздушные шарики… И вот всего за один миг всё обернулось кошмаром. Террористы оцепили территорию и принялись загонять детей и родителей в здание школы. Лишь немногим удалось быстро отреагировать на ситуацию и сбежать в первый момент. Тех, кто, на взгляд террористов, мог оказать сопротивление, расстреляли сразу. Всех заложников (позже станет известно, что их было 1128 человек) согнали в спортивный зал, где им предстояло провести трое суток, наполненных страхом и ужасом. Для 186 детей и 145 взрослых спортзал стал местом гибели.
В первые дни захвата вся страна словно оцепенела, в самом городе это ощущалось стократ сильнее. «Въезжаем в город, и накатывается ощущение пустоты: на окраинах всё будто вымерло, словно все люди собрались на площади перед ДК, возле оцепления, – писали журналисты в первом материале о бесланской трагедии. – Очень много вооружённых, но не служивых, в форме, а буквально в домашнем облачении, в тапочках и… камуфляже. Масса небритых мужиков с разномастным оружием – ножи на поясе, у многих пистолеты, а за плечами чего только нет – древние и новенькие охотничьи ружья, старые армейские карабины СКС, автоматы. И хотя местные ополченцы готовы в бой в любую секунду, всем понятно, что штурм обернётся большой кровью. Люди ждут. Изредка слышны одиночные выстрелы, но непонятно, что же на самом деле происходит в захваченной школе. Нет ясности даже в вопросе, сколько людей удерживается в заложниках. Официальные лица называют одни цифры, но жителям маленького Беслана, где все друг друга знают, понятно, что реальность сильно отличается от того, что им говорят. 3 сентября это напряжённое затишье резко оборвалось. Два или три взрыва, точнее сложно разобрать, громыхнули, как водится, неожиданно – и, совершенно ясно, внутри здания. Какое-то секундное затишье после этих взрывов – и тут же неистовый шквал автоматной пальбы. Столь ожесточённый и, это уже было очевидно, взаимно-перекрёстный, что в тот момент даже и сомнений не возникло: началось, штурм! Буквально через какие-то секунды после звуков разрывов в наш дворик вдруг непонятно откуда врывается бегущий мальчишка лет 12–13, в одних трусах, в пятнах крови, в ожогах, с хлопьями какой-то копоти на спине».
В этот миг здание бесланской школы превратилось в настоящий ад: от взрывов начался пожар, пули летели, не разбирая ни своих, ни чужих. Это даже сложно было называть штурмом – там творилось, по словам одного ополченца, «настоящий ад». Центру специального назначения ФСБ пришлось вступить в бой, что называется, с ходу, без всякой предварительной подготовки. Сражение шло до позднего вечера с применением тяжёлого вооружения: танков, гранатомётов, огнемётов.
На рассвете четвёртого дня первая школа представляла ужасающее зрелище – чёрные полуразрушенные стены, смрадный трупный запах, смешанный с гарью. Город облачился в траур. В маленьком городке не было ни одной семьи, которую бы не задело общее горе. У каждого были дети, племянники, жёны, мужья, родители… Теракт уничтожил и целые семьи, где у детей и их родителей одна дата смерти на всех – 3 сентября 2004 года. Когда прошёл первый шок, начался поиск ответов на вопросы. Их накопилось очень много. Как проглядели подготовку к теракту? Как пропустили машины, набитые под завязку боевиками? Почему при штурме использовалось тяжёлое вооружение? Эти вопросы задавали и задают по сей день родственники погибших, ответы на них искали осетинские парламентарии. Один из самых серьёзных вопросов, поднятых тогда, – сколько же было их, террористов? Официально их 32, один из которых, Нурпаши Кулаев, был схвачен живым. Однако в показаниях официальных лиц и Кулаева обнаруживались серьёзные нестыковки, то и дело всплывали некие клички боевиков, да и бывшие заложники указывали на лиц, которых не было ни среди живых террористов, ни среди мёртвых. По официальным данным следствия, банда была в количестве более 30 человек– жители Чеченской Республики, Республики Ингушетия и других субъектов Российской Федерации, а также иностранные наёмник. В результате теракта более 700 человек получили ранения. Чтобы описать всё пережитое бывшими заложниками, не хватило бы и десятка книг: историй много, и в них есть всё – и бескорыстная помощь, и человеческая подлость, и дружба, и предательство. То, что пережили они, останется с ними до конца дней. И даже прошедшие годы оказались неспособными залечить эти раны, ни физические, ни душевные.